Мишаня замер, словно окаменелый. До молодого блатного ни как не мог дойти смысл слов его подруги. Девушки, которую он любил с младших классов, но от борьбы за которую отказался, по тому что видел, как эта девушка любит его близкого кореша Сабу и как его кореш любит ее. Вернее, разумом Мишаня понял смысл сказанного, но вот сердце его, если хотите - душа его, отказывалось принимать эту информацию. Пацаны с их моталки уже обсуждали, как будут встречать на дембель бойца за гребаный мировой коммунизм, сколько ящиков водки возьмут и сколько пакетов травки... Особенно Кабан, кент Сабита, кажется, уже дни на настенном календаре отмечал , считая сколько осталось до встречи его лучшего и по сути единственного друга.
На просьбу девушки отпустить ее, Мишаня лишь ослабил хватку. Сейчас он понятия не имел, что делать. Что он мог сказать Кристине, потерявшей любовь всей своей жизни (а в этом Мишаня ни секунды не сомневался, ведь роман Сабита и Кристины, с которыми он жил в соседних подъездах, начался на его глазах, и на его глазах расцвел)?
-Подожди, Кристина. Извини, я не знаю, что тебе сказать, честно. - Признался молодой блатной. А что тут скажешь? "Все будет хорошо?" Нет, не будет. "Ты о нем забудешь со временем?" Нет, не забудет. "Успокойся?" Не успокоится. Любая фраза, которую мог сейчас произнести Мишаня, будет либо глупой, либо фальшивой, либо и то и другое одновременно.
-Кристин, если я тебя отпущу, ты обещаешь не наделать глупостей? - Произнес Мишаня единственное адекватное ситуации, что пришло ему в голову. На душе его тоже было тьяжело, больно было на его душе. Сабит был его другом. Пусть и не таким близким другом, каким Саба был с Кабаном. Но - другом. И другом близким.

Ни кто, как на зло, на их пути не собирался попадаться. Закон подлости, наверное. Когда тебе ни кто нахрен не нужен, все тут как тут, чуть ли не через каждые десять шагов с кем ни будь здороваешься, кто то останавливает поговорить. Все таки это его район, где он родился, вырос, знал всех и каждого. А когда тебе реально нужно - никого. Придерживая Кристину - Мишаня реально боялся, что девушка в обморок грохнется - он довел ее сначала до подъезда, затем вместе с ней поднялся на этаж и остановился у дверей квартиры Огневых. Сам нажал на дверной звонок, но закон подлости, похоже, продолжал исправно работать - ни дяди Кости, ни тети Лены дома не было. Хотя, может оно и к лучшему. Родители Кристины, конечно, знали, что их дочь дружит с Мишей Волынец, но дружба эта им не очень то нравилась. Что в общем то понятно и не удивительно - с чего бы быть в восторге Огневым-старшим от того, что их единственная дочь, умница и красавица, отличница и комсомолка, дружит с отсидевшим срок за хулиганку в колонии для несовершеннолетних преступников Мишаней? 
-Папа с мамой на работе. - Дрожащим голосом, сквозь рыдания, произнесла Кристина и трясущимися руками нашла в сумочке ключи от квартиры, но вот попасть ими в замочную скважину ни как не получалось.
-Дай я. - Миша взял у Кристины ключи и открыл дверь, не спрашивая разрешения вслед за подругой перешагнул порог. Мишаня твердо решил, что бы Кристина не говорила, как бы не настаивала, одну он ее не оставит до тех пор, пока не вернутся ее родители и он не сдаст девушку с рук на руки. Кристина же просто молчала и рыдала, ей сейчас было абсолютно все равно, она смотрела на друга пустыми, мертвыми глазами.

Прошло, наверное, около часа. Они сидели молча. Кристина перестала рыдать навзрыд и теперь тихонько всхлипывала. Мишаня пару раз выходил на балкон покурить. Возвращался. И снова молча сидел возле подруги, по тому что не знал что сказать. Да и нечего было говорить. Не было сейчас слов, способных утешить Кристину, ни у Миши Волынец ни у кого либо вообще.
Но вот послышался стук дверного замка, шаги и голоса Кристининых родителей, обсуждающих поход в магазин и ругающих царящий в стране дефицит, когда люди хорошо зарабатывают, но на свои зарплаты ни чего не могут купить, во всяком случае если не имеют выхода на спекулянтов.
-Кристиночка, мы пришли... - Голос лети Лены из коридора. - Смотри какую косметику мы тебе ухватили!!! Настоящая Польша.
Кристина ни чего не ответила, а еще через пол минуты в комнату заглянул дядя Костя, и неодобрительно посмотрел на Мишаню, сидящего рядом с дочкой - знать то он знал, что Кристина общается с этим малолетним уголовником, но домой его не приводила, зная о неодобрении этой дружбы со стороны родителей. А сейчас Кристина сидела, вся в слезах, с размазанной по щекам тушью, а рядом Мишаня... Разумеется, глава семьи Огневых тут же решил, что это Миша Волынец виновник чего то нехорошего, что случилось с его солнышком и именно он стал причиной ее слез. Но Волынец его тут же разубедил, произнеся вместо положенного "здрасте"
-На Сабика Гараева пришла похоронка...
Лицо Огнева изменилось, стало каменным. Немигающим взглядом он посмотрел на Мишаню.
-Пойдем на кухню. - Решительно произнес он.
Миша молча проследовал за мужчиной. На кухне Константин отец извлек из холодильника бутылку водки "Столичная", тарелку с нарезанными малосольными огурцами и поставил на стол. Тут же налил Себе и Мишане.
-Помянем.
-Помянем. - Кивнул Мишаня.
Выпили молча, без тостов.
-Кури, если хочешь. - Константин бросил на стол пачку "Космоса", а затем закурил сам.
-Спасибо, Миша, что побыл с Кристиной, не оставил одну, она могла наделать непоправимых глупостей. - Константин налил еще по одной.
-Могла. - Подтвердил Мишаня. - Дядя Костя, не за что благодарить. Вы же знаете, Кристина мой друг, а я... Про меня можно сказать много плохого, но ни кто ни когда не скажет, что Миша Волынец бросает друзей в тяжелый момент.
Мишаня и Константин выпили по второй не чокаясь.
-Спасибо, Миша... - Еще раз произнес Константин. - Наверное, ты и правда хороший друг.

-Дядь Костя. - Мишаня все таки немного подумав взял из лежащей на столе пачки сигарету и закурил. Выпустил долгую струю дыма. - Я понимаю, что не нравлюсь тебе. Наверное, правильно. Ты вот Сабу натуральным бандитом называешь, а я - я еще лютее. Я вообще на малолетке срок оттянул. Но я Кристину не оставлю, по любому. - Твердо добавил молодой блатной. - Нравится тебе это или нет, но я буду рядом с ней до тех пор, пока она сама меня не попросит уйти.
Мишаня резко затьушил в пепельницу окурок. А затем, не спрашивая разрешения хозяина дома, налил водки в две рюмкт - Себе и дяде Косте. Поднял свою.
-Твое здоровье, дядя Костя. - Отсолютовал он своей рюмкой и опрокинул содержимое в себя, дажек не стал закусывать.