Пантелей Грицай никогда не дружил с девочками. Они были плаксами и неженками. Но эта девчонка, малявка лет 5 - 6, как рассуждал взрослый и умудренный жизнбю 8-летний мальчик, определенно была не из таких. Было в ней что то, что притягивала Пантелея. Он едва ее увидел, и понял - с этой девочкой он хочет дружить. А еще он понял, что ни когда ни кому не позволит дернуть ее за косичку, обозвать или еще как то обиидеть. Пасть за нее порвет. И поделится с ней последним, самую вкусную конфету отдаст, что бы эта девочка улыбалась. Вот только одно странное слово, которое девочка постоянно произносила, называя его, не довало покроя. Незнакомое слово, и Пантелей не знал, хвалит его девочка или оскорбляет. А Пантелею очень не нравилось, когда он чего то не понимал, и особенно когда это "что-то" касалось конкретно его.
-А кто такие гаджо? Они хорошиен или плохие?

Пантелей улыбнулся девочке, хотя улыбался он крайне редко, жизнь в детском доме с клеймом сына врага народа не очень то располагает к улыбкам, да и вообще к каким либо светлым и добрым чувствам, а уж тем более к их проявлению.
-Пойдем, ромы, я тебе покажу одно место. - Заговорщицки подмигнул девочке Пантелей и взял за руку, так, будто они не только что познакомились, а дружили уже лет сто. - Тебе понравится, обещаю. - Уверенно добавил малыш.

Держась за руки Пантелей и Роза миновали двор детского дома. Пантелей остановился и с пол минуты озирался по сторонам, высматривая, не видел ли кто их. Если попадутся на том, что покидают без спроса территорию детского дома - будут неприятности. Эти коммунисты-большевики проклятые могли и выпороть детей, с них станется, и засунуть на несколько суток в темные одиночные комнаты, а уж лишить запеканок, булочек и прочих вкусностей - так это даже и обсуждать не стоило. Так что нужно было быть очень и очень осторожными.
Пантелей еще раз зыркнул по сторонам и, придя к вывожу, что чисто, потянул девочку за руку. Обогнули складское помещение, проще называемое сараем, и оказались у забора. Железного Высокого. Перебраться через такой не получится. Но...
-Только ни кому не рассказывай об этом месте. - Попросил Пантелей. Он сам не знал, почему хочет открыть этой девочке,. которую и пол часа еще не знал, свой главный секрет, но зато малыш чувствовал, а может быть и знал - он хочет, что бы его секрет перестал принадлежать только ему одному. Ему хотелось поделиться своим секретом с этой девочкой так же, как поделился с ней своей шоколадной конфетой.
Пантелей взялся за один прут и вынул, вытащил на себя. Затем - еще один. Через получившуюся дыру в заборе взрослый, конечно, на протиснется, но им, двум детям, было вполне достаточно.
-Пойдем...
Когда Панелей и его только что обретенная подруга пробрались в образовавшийся проем, мальчик вновь воткнул прутья забора, так, что следы их побега было не обнаружить. По крайне мерее без тщательного поиска.
Держа девочку за руку, малыш торопливо пересек проходящую возле детдомовского забора узкую накатанную дорожку и нырнул в кусты. По тому, как была притоптана трава, местами ломаны ветки, было ясно, что этим маршрутом время от времени пользуются.
Еще минут через пять он вышли к речке.
-Я иногда сюда прихожу. - Сообщил малыш, - Когда хочу побыть один, подумать и ни кого не видеть. Это мое секретное место.
Роза увидела старое кресло, когда то кем то выкинутое. Пантелей его подобрал и притащил сюда.
-Садись. - Кивнул он, сам усаживаясь на траве. - Если хочешь, будем сюда приходить вместе и это будет теперь не мое, а наше секретное место.

-Давай попробуем. - Согласился Пантелей, поднимаясь с травы, а в голове у него мелькала мысль: "Она хочет сесть ко мне на колени!!! Совсем как у взрослых!!! Только целоваться мы не будем". Однажды, заглянув в комнату воспитателей, он увидел, как молодая воспитка сидит на коленях у охранника и они целуются. А еще... а еще охранник расстегивал на ней кофточку. Разумеется, Пантелей все понял - взрослые собирались заняться ЭТИМ. Мальчик уже понимал, откуда берутся дети... И он поспешно скрылся, пока не заметили. По тому что если бы его увидели, то обязательно бы выпороли... Эта молодая воспитательница вообще любила пороть детей в детдоме, испытывая при этом какие то садистские наслаждения.
Но если о поцелуе у Пантелея мысль и возникла, хотя и с формулировкой "не будем", то об ЭТОМ он пока и не думал... И все же мысль посадить девочку на колени была приятна и щекотала его начавшее зарождаться мужское самолюбие.
Пантелей поднялся с травы и уселся в кресло, сдвинул колени, предлагая девочке устраиваться на них... как взрослые...

Пантелей молча вынул нычку.
-Даже если не возьмем медведя. - Подумав, произнес Пантелей. Они с Розой немного освоили блатной язык, по тому что общались не только с детдомовскими. В последнее время у них завелись приятели и из "домашних". Причем все их приятели были детьми из неблагополучных семей. Сыновья и дочери либо алкоголиков, либо уголовного элемента. Ну или просто дети из семей внешне благополучных, но где родители давно и прочно забили на своих отпрысков. Среди их друзей из семейных были Матвей и Марфа - брат и сестра погодки. Дети уголовника со стажем, который еще до революции не вылезал из царских ссылок. Иногда Пантелей и Роза гостили у друзей, а с их папой - 53-летним дядей Кондратом - у них были очень теплые отношения. Дядя Кондрат часто угощал малышей из детдома взятыми при ограблении очередного магазина или склада вкусняшками. Так что Пантелей и Роза с подачи отца друзей уже попробовали и красную икру, и затворное пирожное, и сгущенку, и консервы из цыпленка. - Все равно я устал. А сейф. Я рассмотрел его, когда заходил в бухгалтерию, типо дверью ошибся. Рассказал дяде Кондрату как он выглядит. Дядя Кондрат прокубатурил, что это за медведь и рассказал мне, как вскрыть. А еще дядя Кондрат сказал, что спрячет нас, если мы ломанемся.

Пантелей взял Розу за руку и тихонечко коснулся губами тыльной стороны ее ладони.
-Страна большая. - Ответил он, беря бутерброд. Очень хотелось курить. И сигареты в кармане имелись, но зная, как Роза против его пристрастия к табаку он сдерживался. - Можно на юг. Одесса, Ялта, Севастополь. Можно на Кавказ. А можно в Ленинград или Москву. Один пацан мне рассказывал, что очень хороший и красивый город Казань. Можем и в Киев или Харьков. Роза, какая разница? Главное, что мы будем с тобой вместе и будем свободны от этих красноперых вшей. - Под "красноперыми вшами" он подразумевал работников детдома, что были все как один суками большевиками

В эту ночь Роза не спала. Да и какой там со? Эта ночь станет для нее последней в этом ужасном детдоме. Этой ночью они с Пантелеем украдут деньги и растворятся, как ветер в поле, по необъятным просторам Советского Союза.
И вот, условный знак.
Свет фонарика по окну девичьей комнаты. Условный знак, после которого Роза должна была с вещами через окно - благо, ее комната находилась на первом этаже - выбраться на улицу, где 10-летнюю девочку уже ждал Пантелей. Совсем уже взрослый хлопец, которому исполнилось месяц назад целых 12 лет

Пантелей обнял подругу.
-Пойдем.
Через пять минут они стояли у примеченного заранее окна в административный корпус. Пантелей взобрался на подоконник и толкнул форточку, не имеющую шпингалета. Если разбивать окно - будет громко. Сторож услышит. Пацан спрыгнул с подоконника и подсадил Розу. Сам он внутрь проникнуть через форочку не мог - слишком крупный. А вот Роза юркнуть внутрь и без шума открыть ему окно изнутри вполне могла.
-Готова? - Произнес подросток. Они с Розой оба понимали, сейчас последний шанс остановиться. Как только Роза юркнет в форточку - их жизнь изменится навсегда. Обратного пути не будет. Дети врагов народа станут преступниками. Пантелея посадят - по закону тогда возраст уголовной ответственности начинался с 12 лет. А Розу из обычного детдома переведут в спецучреждение для малолетних уголовников, в котором жить ни чуть не лучше чем в колонии.